«*»

О! Если ты когда-нибудь опять признаньем очаруешь,
Заставишь напрягаться грудь, дыханье сбив в тесненье рубищ,
Я восхвалю мятежный дух, заставлю сердце сбить мерцанье.
Я воспалю твой чуткий слух огнем ответного желанья!

Я оплачу тебе добром за годы горьких ожиданий.
Открою дверь, впущу в свой дом, забыв о боли расставанья!
Я награжу тебя теплом, какого в жизни ты не встретил.
Сожгу мосты над старым злом, и ветер разовьет тот пепел!

Я подарю тебе любовь, какую ты тогда не принял!
Зажгу я страсть, и будешь вновь в бреду шептать мое ты имя!
И только не смогу принять, как в первый миг очарованья,
Душой, уставшей ожидать, лишь честность этого признанья!

О! Если ты когда-нибудь, вернешься в плен тех старых рубищ,
Ты одного не позабудь: ты лишь МЕНЯ не очаруешь!

«*»

Я долго плакала и злилась, кляла и бога, и судьбу.
С печалью призрачной борясь, приняв и слог, и ворожбу!
Красивых слов, ловя мотивы, сплетала сказок канитель.
Боялась пробужденья силы, тоскою застелив постель!

Потом в излишествах стремлений кидалась в масленый обман,
Ловя сапфиры откровений в дырявый личности капкан!
И не ценя чужих страданий, теряла с нищенской душой,
И боль, и радость тех признаний, оставшись прежнею левшой!

Сейчас в нирване равнодушья, не ведаю иных забот,
Как стать другим не очень нужной, и наблюдать их нервный ход!
И не гордясь своей победой, теперь могу я заявить,
Сей мир мне был досель не ведом, я не могла в покое жить!

Не смех, не слезы… Бог ли, дьявол так развернули вдруг судьбу!
Ты был не прав, когда был рядом… Что жить вот ТАК я не смогу!…

«*»

Я никогда не стану прежней… Я столько вылила тепла
На лед несбывшейся надежды, что вера в чудо умерла!
Любовь, оставшись без подруги, в лохмотьях выцветшей души,
Воздав к богам в изломе руки, пошла в народ, босой в тиши…

И я смотрю ей вслед с прищуром и не зову вернуться вспять,
Ни ход времен, где балагуром меня умел ты утешать,
Ни бег воды в изгибах речки, в которую нельзя ступить
И не обман, той давней встречи, которую нельзя забыть!

Я не забуду – это тщетно! Я столько видела добра,
Сбежав в заснеженное лето, что долг отдать ему пора!
Прощай любви соленый привкус! Прощай, мой гений тяжких слов!
На плюс исправила я минус! И приговор его суров!

Я никогда не буду прежней! Не одолеть мне стену зла!
И талость умершей надежды слезами поздними стекла…

«*»

Надежда, умерши последней, оставила посмертный след
В душе из призрачных сомнений, которым оправданья нет!
Оплачу скорбную кончину слезами памятных стихов…
Сотку венок к ее помину из мне одной понятных слов…

Не прокляну и не обижу почившую от тяжких мук.
Не скорчу жалесную мину для мне, завидавших подруг.
Не призову воскреснуть бренность, а тишиною обернусь…
Не потревожу в неге тленность… Уйду совсем… Не оглянусь…

И не поверю в воскрешенье! О, Вера! Средняя сестра!
Прости мне это прегрешенье! Прости! О! Будь ко мне добра!
Когда ушла любовь из сердца! Ты долго плакала со мной!
Прости меня! Куда мне деться, когда в душе ТАКОЙ покой!

В душе из призрачных сомнений лишь пепелище в угольках…
Надежда, умерши последней, оставила посмертный страх!

«*»

Коварный демон расставанья, как долго ты томил меня!
Как долго призрачным мерцаньем звал угольком того огня!
Как долго жег в груди сомненья, то воспаляя, то туша!
Как долог полог отреченье! Как истомилась в нем душа!

Каким живучим демон страсти был в сердце пламенном моем!
Как долго дух в его был власти, в плену, сжигаемый огнем!
Как труден путь моей свободы! Как долог он! И как тернист!
Забвенья призрачные воды… Их обут и глубок, и чист!

И сладкогласый демон лести! Как насмехался ты над всем!
Над тем, что не дороже чести! Безумства, превращая в тлен!
Ты полон был причуд красивых, дробясь на искры дивных грез!
Но радуг этих переливы вдруг растворились в ливнях слез…

И никакой отныне власти не воскресить волшебный сон…
Душе распавшейся на части помочь сумеет только он…

«*»

Опять свалиться в омут страсти?! Опять сгорать в любви живьем?!
И снова корчится во власти тревожных дум и сладких дрем?!
О! Пощади тревог обитель! О, стоп моих не приведи
К порогу ада, повелитель! Любовью вновь не награди!

Опять тревожный зов вселенной ловить в гадании ночном!
И снова видеть на коленях того, кто властью обличен!
О! Не карай его речами! Не расстилай у ног туман
Его загадочных молчаний, в которых простенький обман!

Опять лечит в изъянах душу – чужих баталиях горький дым!
С глухим согласьем только слушать лишь осуждением немым…
О! Не зови отречься всуе от праведных моих речей…
Изыди, бес! И поцелую не дай зажечь пожар ночей!

Но снова дух мой жаждет власти над слабостью чужих невзгод…
Опять свалиться в омут страсти речами сладкими зовет…

«*»

И вот стою я у порога! А за порогом поздний гость!
Душа в обличье недотроги играет той программы гвоздь!
Ах! Не узнала! Ах! Забыла… Ах! Рада как… И чуть жива!
Он вновь поверил в эту силу! И в силу не добра, а зла!

И вновь спиралью всех велений судьба свершила свой виток!
Все, как тогда… И будто время вернулось вспять… Но видит бог,
Что всех трагедий и пожарищ один удел и в этом суть,
Что горьким было – будет шаржем… Так фарсу быть! Не обессудь!

И вот теперь до слез с икотой я буду долго хохотать
Над тем, кто ждет сейчас чего-то… Над тем, кто научился ждать!
И горечь лет с лихвой вернулась безумной радостью ко мне!
О! Рада я! О, я очнулась! О! Истина всегда в вине!

Душе в пленительной тревоге не ведома сомнений злость…
Опять стою я не пороге… А за порогом поздний гость…

«*»

О! Бредом долгих отречений позволь просить сейчас тебя!
Не стань рабом своих влечений! Пойми хотя б теперь меня!
Поверь хотя бы в то, что видишь! Поверь хотя б своим глазам!
Поверь! Ты правдой не обидишь! Поверь тому, что знаешь сам!

Я пленом тягостных лишений прошу тебя, не делай зла!
Я не за тем покров сомнений с души перед тобой сняла,
Чтоб ты опять унес в пучину обмана, страха и забот
Мою любовь, назвав причину, которой не один уж год!

Я заклинаю прахом древним и всем, чем нынче дорожишь!
Не сделай эту встречу креном! Не трать на ложь свою ты жизнь!
Прими душою боль объятий! Открой себя мне наконец!
И мира зов нам станет внятен от резонанса двух сердец!

Иных не будет откровений! Их нет! И не могло их быть!
И тленом истинным, вселенным позволь тебя за все простить!

«*»

А лето встало на макушку! И зной свалился на листву!
А я кричу: «Поймай игрушку, что потеряла на мосту!»
А мост рогами над Окою боднул прибрежные пески!
А мы опять стоим с тобою над водами моей тоски!

И ты мои сжимаешь руки! И просишь вековое: «Да!»
О, сколько слез и сколько муки той речки вынесла вода!
За столько лет я ждать устала! И время, забелив вески,
Тебя к моей реке прислала для омовенья! Мы близки!

Близки не телом, а душою! Ты сердцем «Да!» мое услышь!
И рай я на земле устрою! Здесь на мосту небесных крыш!
Открой ладони! Сдайся свету! Раскинь мечту по берегам!
Ока свидетельствуй ответу! Прими в нем друга, не врага!

Река! Прими мою игрушку! Одна была я на мосту!
А лето встало на макушку… И растрепала всю листву…

«*»

Я тебе никогда не клялась не в любви, и не в верности даже!
Я когда-то тебе отдалась от тоски по безвестному стражу!
Я защиту хотела в тебе обрести, что лишилась когда-то!
Мне казалось мы очень близки… И искала я друга и брата…

И тебя я в молчанье звала от надежда: душою услышишь…
Я в потере тебя обрела… И далеким ты сделался ближе…
Возвращая тебя невпопад, я терялась в сомненьях бездонных…
Под небесный ночной звездопад, отрекалась под томные стоны…

Ты наградою был в куражах… Ты отрадою был от лишений…
И на всех на моих виражах призом был всех моих откровений…
Я прощалась с тобою во снах…Наяву убегала в смятенье…
И плелась, разодетая в страх, тенью всяких твоих достижений!

А теперь отупев от тоски, позабыв то, что было так важно…
Я тебе объясняюсь в любви… Лишь в любви, а не в верности даже…

«*»

Я готова тоску променять на бездушную негу покоя…
Ты когда-то пытался пенять, что я, дескать, такого не стою…
Что покоя мятежной душе никогда на земле не добиться…
Но тебя не зову я уже… И ночами любовь мне не снится…

И тобой отболела душа, выливаясь прощальной строкою…
Не изведана и хороша жизнь, которой я, может, не стою…
Я сумела сама излечить свое сердце от глупых любовий..
Если, скучно мне будет вдруг жить, то я праздник с тобою устрою…

Призову не друзей, а тебя… И придешь ты такой беспокойный…
Я готова тоску променять на твои сладострастные стоны…
Ты в объятьях моих обретешь то, что встретить уже и не чаял…
Стол, накрытый печалью, найдешь с ароматом душистого чая…

А когда ты вдруг станешь пенять, что ты, дескать, не стоишь такого…
Я верну свою сущность опять, но в обмен на желанье покоя…

«*»

Ночная птица бьет крылом о воду беспокойной речки…
А я готова бить челом о бренность нашей давней встречи…
Зачем тогда не настоял, чтоб я с тобою там осталась?!
Зачем пугливых слов финал менял на бытовую малость?!

Зачем меня не удержал от этих шатких достижений?!
Зачем ты предрекал финал моим тогдашним устремленьям?!
Зачем?! Чего добился ты своим коварным отреченьем?!
Загнав в капкан мои мечты, зачем тебе мои сомненья?!

Иль ты меня не так желал, как говорил, терзая душу?!
Или тебя очаровал мой дух мятежный, непослушный?!
Ты победил! Я отреклась от всех идей и откровений!
Ты проиграл… Твоей была я до сих пор лишь только тенью…

Ну, а теперь готова бить челом за праведность той встречи…
Ночная птица улетит, разлив круги на омут речки…

«*»

Опускается ночь на столицу…Опускается в речку туман…
Беспокойному сердцу не спится… Сердце больше не верит в обман…
И душа, наливаясь тоскою, призывает единственный сон…
Сон, в котором мы снова с тобою…Только сбудется ль где-нибудь он?…

Только ль сможет ли он возродиться для моей запоздалой любви?…
В омут звездный врезается птица… Синим ангелом бьется: «Зови!»
Крылья лунную прихоть сбивают, отречений нарушив полет…
Птица ищет разбитую стаю, криком долгим, гневя небосвод…

И прохожих понурые лица обращаются взглядом во тьму…
Что там в небе московском твориться непонятно увы никому!
А творится ночная фиеста! Расстилается млечной фатой…
Запоздавшая к зорьке невеста…Бьются крылья в небесный покой…

Беспокойному сердцу не спится… Сердце ждет, что вернется обман…
Опускается ночь на столицу… опускается в речку туман…

«*»

Я купалась в тоске и обмане. Я гоняла друзей-светлячков.
Я искала потерю в кармане средь звенящих об медь пятачков.
Я рыдала над давней потерей, размалеванной страстью душой.
Я кричала: «Не жду! И не верю!» Продираясь заросшей межой…

А дорога наезженной трассой улыбалась огнями машин.
На нее я не вышла ни разу, отдаваясь на прихоть глуши.
Я плутала, борясь с откровеньем, что дорога забыта людьми,
Что здесь бродят лишь серые тени, заплутавшие тени любви…

Я к степным миражам устремлялась. Я аукалась с диким зверьем.
И чарующей ложью питалась. Все пыталась стоять на своем…
И когда, заведя исступленье за назначенный миром предел,
Я вступила на путь преступленье, ты вдруг вынырнул прямо из дел!

Я тоску уронила в тумане. Я шагнула к тебе из оков…
Я купалась в тебе и обмане… Не прося не признаний, не слов…

«*»

Очарованной, скованной птицей без тебя я тобою жила.
И мозаикой лиц вереница пред туманнейшем взором прошла!
В этом ль было мое наказанье за незрелость пугливой души?!
Или платой за древнее знанье, что открылось однажды в тиши?!

Иль планида назначена свыше, быть забытой тобою на век?!
Или выбор неправильный, лишний?! И не мой ты совсем человек?!
Или правда звериной натуры мне открылась в обмен на тебя?!
Дивным строем сложились фигуры звездопадного чудо-зверья!

И пугаясь пред их откровеньем я читала назначенный слог.
Не ошибка, не гнев отреченья… Ты тогда мою душу сберег!
Ты во мне сохранил мою сущность! Не разбил этот хрупкий сосуд!
И за благо, за день тот минувший боль прими на прощающий суд.

И мозаикой лиц вереница пред открывшимся взором пошла!
И надеждою синяя птица счастье в дом, наконец, принесла!

Отвечу...